Москва, Якиманка
Недалеко от Якиманки, где проживала с родителями Зинаида Бреннер, находилась
только что открытая Марфо-Мариинская обитель милосердия. Настоятельницей была
Великая Княгиня Елизавета Федоровна, духовником о.Митрофан (Сребрянский),
будущий архимандрит Сергий.
Из воспоминаний матушки Надежды: "Первый раз я в обитель попала в 1909г., еще собора не было одна церковь Марфы и Марии, маленькая. Служили Всенощную. Великая Княгиня в белом, сестры в белом, батюшка в голубом облачении. Стояла, не помня себя, как будто вижу видение, домой бежала, обливаясь слезами. Впустили меня: "Ты где была?" не знаю, где была, на земле ли, и стала в обитель бегать. А когда решилась к ним проситься, батюшка мне: "Да, мы принимаем". Я к маме: "Я поступила в обитель!" а мама была строгая и властная: "Что? Этого не будет!" Я опять к батюшке. Он говорит: "Нет, без родительского благословения не можем взять". Казанской Богоматери я тогда молилась подставлю стул к образу: "Что же, Ты меня не слышишь, что ли?" вот дура-то была! Мама срочно квартиру новую сняла с Якиманки на Малую Бронную переехали, подальше от обители..." Москва, Малая Бронная Год окончания1919
Из воспоминаний матушки Надежды: "И семь лет я в обитель бегала, денег на трамвай не брала. Как только речь о поступлении, мама: "Иди на все четыре стороны, ты мне не дочь!" И всегда меня матушка [Великая Княгиня] подзовет, утешит: "Зиночка, будешь в обители, ты не беспокойся!"... Каждый день в обитель бегала на работу иду, зайду, хоть мне не по дороге, до "Отче наш" достою; с работы иду... Матушка настоятельница говорила: "Зиночка, все равно ты наша сестра, только не в стенах наших. Мы сестер в другие города на послушание отпускаем вот представь, что мы тебе послушание дали послужить маме". Велела и за трапезу мне ходить, только ночевать домой...".
Ближайшей подругой Зинаиды Бреннер на многие годы стала монахиня Любовь
(Фрося Евфросиния Никитична Журило), поступившая в обитель в 1913г.
Из воспоминаний матушки Надежды: "Я за службами всегда очень плакала, и Фрося обратила на меня свое внимание (она пела на клиросе). Подошла ко мне и спросила, о чем я плачу. Я объяснила, а она говорит: "Не плачьте, будете в обители". С тех пор она меня всегда утешала, говорила обо мне с Великой Княгиней и с батюшкой. Они очень жалели меня, но принять не могли. А Великая Княгиня разрешила мне ходить на трапезу после всех и оставаться у Фроси в келье, вообще разрешила меня поддерживать, что она и исполняла после службы вечером провожала до трамвая, благословляла иконой "Скоропослушница"..."
Москва, Марфо-Мариинская обитель милосердия монахиня Год начала1919 Год окончания1926
В 1918г., после ареста и мученической гибели Великой Княгини Елизаветы Федоровны
сестры обители на собрании под председательством своего духовника отца Митрофана
Сребрянского (в будущем архимандрита Сергия) избрали
настоятельницей обители Валентину Сергеевну Гордееву.
С приходом Советской власти все денежные средства обители были национализированы,
благотворители были сами разорены. В обители в это время жило 105 сестер.
Несмотря на трудности, больница, амбулатория, аптека, школа, столовая
оставались для бедных бесплатными даже в 1920г.
Средства добывались работой сестер.
Из воспоминаний монахини Надежды: "В 1919г., когда я поступила в обитель, Великой Княгини уже не было, была Валентина Сергеевна Гордеева... В 1920г. Фрося ... видела во сне прп.Онуфрия, который... сказал: "Благословляю вашу святую дружбу, храните друг друга" ...После революции из деревни запретили привозить продукты,... Фрося... ездила на двухколесной телеге за хлебом для всей обители. Одна редко какая сестра согласится с ней поехать. Когда я могла, то с удовольствием с ней ездила... Так 8 лет она кормила всю обитель".
В 1919г. храм Покрова Пресвятой Богородицы и храм Марии и Марфы были переданы сестрам
и верующим в безвозмездное пользование по договору.
В октябре 1922г. на собрании сестер ради сохранения обители было решено сменить
название на "Марфо-Мариинская трудовая община".
Был избран совет общины, в которую вошли самые активные и деятельные сестры
милосердия.
Но власти потребовали внести изменения в устав: исключить из задач общины
просветительские цели, потребовали, чтобы совет избирался не на 5 лет, а на
один год и т.п. Ради сохранения общины сестры согласились сделать изменения
в уставе.
В феврале 1923г. были арестованы настоятельница В.С.Гордеева, протоиерей Митрофан
Сребрянский (впоследствии архимандрит Сергий), священник Вениамин Воронцов
(впоследствии митрополит Ленинградский), на свободе из духовных руководителей
обители остался лишь недавно приехавший в Москву молодой священник
о.Иоанн Игошкин (впоследствии прп. исповедник архимандрит Гавриил).
Арестованных обвиняли в противодействии властям, в том, что о.Митрофан зачитывал
с амвона воззвание Патриарха Тихона об изъятии церковных ценностей.
В.С.Гордеева была отпущена после допроса и вернулась в обитель.
О.Вениамина продержали в тюрьме 6 месяцев и отпустили на свободу, он вернулся на
службу в обитель.
О.Митрофан Сребрянский был отправлен на 3 года в Тобольскую ссылку.
Из воспоминаний монахини Надежды: "В 1924г. я заболела. Фрося увидела во сне прп.Онуфрия, который сказал ей: "Не беспокойся, она поправится, и будет Надежда...Я же, проснувшись, начала читать тропарь прп.Евфросинии, которого никогда не слыхала, и позже нигде его не нашла...".
В 1925г. устав общины был аннулирован властями. Тогда сестры решили переименовать
Марфо-Мариинскую трудовую общину в трудовую артель.
Сестры зарабатывали деньги частной практикой: стегали одеяла, шили тряпичные куклы,
ухаживали за больными.
Началась усиленная травля обители со стороны воинствующих безбожников.
В обитель прибыла комиссия с ревизией,
которая, проверив все финансовые и хозяйственные документы, составила фальшивый
акт, будто бы в обители выявлено много нарушений. Акт был отправлен в ОГПУ, и
против сестер обители было возбуждено уголовное дело.
Сестер по очереди вызывали на допрос на Лубянку.
4 февраля 1926г. были опечатаны все шкафы, подсобки, запасные двери, были поставлены
209 печатей
./02/1926 Приговорвысылка в Киргизский край с последующим запретом проживания в Москве и области
8 (18?) февраля 1926г. в Марфо-Мариинскую обитель прибыли вооруженные солдаты.
Командир зачитал постановление НКВД о высылке сестер во главе с настоятельницей
В.С.Гордеевой и о закрытии обители.
Все 111 сестер были посажены в кузова машин и вывезены на вокзал для дальнейшей
отправки в разные отдаленные районы страны.
Старшие 18 сестер во главе с В.С.Гордеевой, в том числе матушка Надежда, были
высланы в Киргизский край.
Кельи сестер заняли коммунисты. Обитель была ликвидирована
Киргизия, г.Кзыл-Орда Год начала1926 День начала23 Месяц начала2
23 февраля 1926г. ссыльные сестры прибыли в г.Кзыл-Орду.
Из воспоминаний матушки Надежды: "23 февраля, в День Ангела нашей настоятельницы Валентины Сергеевны святой мученицы Валентины мы приехали в город Кзыл-Орда. Она [Кзыл-Орда] угостила нас на вокзале плюшками из буфета. Все смотрели на нас с удивлением, ведь мы были первые ссыльные в этом городе. Одна добрая женщина взяла к себе Валентину Сергеевну и еще несколько наших сестер, которые были послабее и постарше... Нам в городе сказали, что оставят в Кзыл-Орде,...но на другой день... объявили, что разошлют нас в разные города Казалинск, Алма-Ату, Чимкент... Нас всех разъединили и разместили по-своему. И вот настал день отъезда. Мы с Фросей прощались с горькими слезами... Она уезжала в 4 часа в Туркестан, а я в 2 часа ночи в Казалинск с Валентиной Сергеевной, регентом и медсестрами... Незадолго до разорения обители прп.Онуфрий во сне сказал Фросе: "Я вас временно разлучу, а потом опять будете вместе"..." Киргизия, г.Казалинск Год начала1926 Год окончания1929
В 1929г. матушка Надежда и другие сестры были освобождены с лишением права
проживания в Москве и Московской губ. и уехали в Ростов
Ярославская губ., г.Ростов Год начала1929
По благословению архиепископа Варлаама (Ряшенцева) сестры обители выехала в Туркестан Туркестан (Казахстан), г.Алма-Ата Год окончания1936
Из воспоминаний матушки Надежды: "Шел 1931 год. Валентина Сергеевна стала сильно болеть и с каждым днем слабеть... 19 июля в субботу после Всенощной Валентина Сергеевна тихо отошла ко Господу".
Матушка Надежда болела туберкулезом.
Из ее воспоминаний: "Приехал в ссылку тибетский врач-травник. Фрося стала спрашивать, в чем он нуждается, а он отвечал, что ничего ему не надо, все есть..., назвал себя "врач Хаджи-Мурат", а сам русский, православный. Пригласил нас к себе на обед. Фрося сказала ему, что я болею туберкулезом легких, каждую весну и осень кровью харкаю, а наш фельдшер удивляется, как это я живу, когда должна умереть. На это "Хаджи-Мурат" сказал: "Я тебя вылечу,... нужно выпить два лекарства. Один литр стоит 50 рублей.". Я говорю: "Такое дорогое лекарство я не могу купить". "А я с тебя и не возьму". Но я все равно отказалась. Тогда он сказал мне, что я грешу: Бог посылает врача, а я не принимаю. Так он заставил согласиться, и вылечил меня совершенно. Фросе обещал платить 50 рублей на ссыльных, а к Пасхе дал сразу 200 рублей устроить им разговенье... В 1933г. умерла моя мама. Мне сообщили после 40 дней. Мы с Фросей поехали в Москву, побыли на могилке. Потом поехали на Пионерскую к схиигумении Фамари, которая вернулась из ссылки. Она нас просила на обратном пути в Туркестан завезти посылку митрополиту Кириллу (Смирнову), который от нас жил в двух часах езды поездом. Вернувшись домой, мы отправились к нему, передали посылочку, но т.к. обратного поезда не было, Владыка нас оставил ночевать. Уложил нас у монахини Евдокии, и сам укрыл нас рясой. Мы стали просить Владыку нас исповедовать и причастить, но он, узнав, что мы Сергиевой церкви, отказал в исповеди. За вечерним чаем он спросил, почему заикается сестра Евфросиния. Она ответила, что стала заикаться после летаргического сна. Владыка просил рассказать сон. Фрося поручила мне. Во время рассказа Владыка плакал, а вечером нас исповедал. Мы ему говорили, что идем, куда наш духовный отец Митрофан ведет. Владыка ответил: "Идите, идите за ним, я его знаю. Он великий человек". Утром Владыка нас причастил и приглашал еще приехать... Готовила матушка Евдокия на керосинке, а керосин очень трудно было доставать. База керосиновая была здесь. Я работала в Туркестане от этой базы и просила своего директора-татарина разрешить им брать керосин с базы. Он разрешил отпускать им каждый месяц. Второй раз мы приехали к Владыке постом. Пели с ним канон: он и Фрося баском, а я уж чуть подпевала: "Господи, прежде даже до конца не погибну...". Причастились, на другой день уехали. Летом, ко дню прп.Онуфрия мы послали Владыке иконочку прп.Онуфрия, которую написал нам ссыльный художник, но в ответ получили печальное письмо от матушки Евдокии: Владыку увезли в новую ссылку в день прп.Онуфрия, 12 июня, когда он получил иконочку. Мы продолжали жить в Туркестане. Я работала и получала хорошую зарплату, обувь и материал, а дома шили одеяла. Ходили в храм в своей форме обительской, пели в хоре. Но вот церковь закрыли, и мы стали хлопотать с церковной старостой об открытии церкви. Ездили в Ташкент к архиепископу Борису, он принял нас очень хорошо и обещал помочь. Позже он писал нам, что мешает священник "красной" церкви. Старосту, женщину 60 лет, арестовали и расстреляли... Фрося как-то приходит и дает мне открытку с видом парка и длинной дорожки с надписью "Дорожка" и говорит: "Поедем в Москву". Так неожиданно мы с ней уехали в Москву в 1938г." Москва Год начала1938
Из воспоминаний матушки Надежды: "Наша сестра, оставшаяся в Туркестане, написала нам, чтобы мы постарались устроиться в Москве, но нас прописали только на один месяц, во время выборов 1938(?)г. и больше не прописывали, и мы поехали в Харьков, где у Фроси было много родственников..." Харьков
Из воспоминаний матушки Надежды: "В Харькове тоже были выборы, и мы опять остались без прописки. В машинах увозили на работы, я ужасно волновалась и была в страхе. Ночью к Фросе явился прп.Онуфрий упрекал меня в малодушии и сказал: "Ничего с вами не случится". Утром Фрося дала своей племяннице Настеньке, у которой мы остановились, наши паспорта, иконочку прп.Онуфрия, и та пошла нас прописывать... Настю начальник принял ласково и прописал нас на один месяц. Когда срок кончился, в продлении нам категорически отказали, и мы уехали в Москву..." Москва
Из воспоминаний матушки Надежды: "В Москве мы жили без прописки то у родных, то у знакомых. Я очень переживала такое скитание, а Фрося все переносила благодушно..." Московская о., ст.Тайнинская (Болшево?)
Из воспоминаний матушки Надежды: "Наконец, А.А., знакомая нашей сестры М.М., жена покойного профессора Боборыкова, у которой была дача под Москвой, в Болшево, решила нас там прописать. У них уже временно прописали завуча школы, строящейся на ст.Тайнинская, и А.А. посоветовала поговорить с ним относительно работы... 27 июля мы с Фросей пошли ко Всенощной Смоленской Иконы Божией Матери. Месяца три назад я видела во сне, что прикладываюсь, поднимаясь по лесенке, к какой-то иконе Божией Матери, а батюшка, стоя внизу, говорит: "Это Одигитрия. Молись Ей, и Она устроит твою жизнь". 28 июля мы поехали в Болшево, были у директора школы, который принял нас с радостью: меня счетоводом, а Фросю техническим работником, и сам прописал нас на постоянно... Школа строилась на 2000 учеников, 60 учителей... Директор любил детей, свое дело... В отпуcк он нас не отпускал 4 года, говорил: "Я дня не могу представить без Евфросиньи Никитичны!". Зато мы сами себе брали понедельник, он уже знал придет в школу и скажет: "Сегодня понедельник, не придут"... Он очень хорошо к нам относился, часто заходил. У нас была хорошая комната, устроен святой уголок на тумбочке, святое Евангелие и другое. Он никогда слова не говорил против... В 19411942гг., когда немцы подходили к Москве, директор прибежал к нам, и говорит: "Евфросинья Никитична, собирайтесь! И Зинаида Александровна, и М.М. (с нами жила еще старая сестра М.М.) и бежим отсюда!..." А Фрося говорит: "Нет, Н.Г., мы никуда не поедем".... А Фрося куда-то ходила, очень ушибла ногу, легла и уснула. Проснувшись, позвала меня и говорит: "Сейчас я во сне видела прп.Онуфрия, он сказал: "Никуда отсюда не уходите, все останьтесь на местах. Господь всех сохранит"... Так мы никуда и не поехали. Все учителя нашего общежития также остались и благополучно дожили до конца войны... 1946 год. Меня разбил паралич, и на медкомиссии мне дали вторую группу инвалидности на 2 года. Я оставила работу и уехала к о.Митрофану, т.к. он был в беспомощном состоянии... " Тверская о., с.Владычня Год начала1946
В с.Владычня монахиня Надежда находилась неотлучно при архимандрите Сергии (Сребрянском)
и его матушкой вместе с несколькими возвратившимися из ссылки сестрами Марфо-Мариинской
обители.
Из воспоминаний матушки Надежды: "О.Митрофан (архимандрит Сергий) был болен астмой. Его матушка с 1944г. была парализована. Фрося осталась работать в школе, уволилась и уехала совсем во Владычню после смерти батюшки 5/23 марта 1948г. Она хотела доработать до пенсии, но батюшка явился ей во сне и строго сказал, чтобы она ехала ко мне. О пенсии же добавил, что мы будем на небесном иждивении, и у нас все будет. Так мы, три сестры Марфо-Мариинской обители, стали жить вместе и ходить за матушкой Елизаветой... И здесь Фрося находила много дел милосердия. Люди узнали о ней и стали приходить за советом из разных деревень и из Калинина... Здесь после смерти батюшки Фрося стала часто видеть его во сне и наяву... У могилы сидел на скамеечке и благословлял (Я его не видела). Через матушку Любовь отвечал на все вопросы людей, которые приезжали к нам летом, и на могилке батюшки клали записки со своими просьбами, о которых матушка Любовь не знала, а увидев батюшку во сне, передавала ответы. Батюшка при жизни говорил своим духовным детям: "Не плачьте обо мне, когда я умру. Вы придете на мою могилку и скажете, что нужно, и, если я буду иметь дерзновение от Господа, помогу вам". Так матушка Любовь имела общение с ним до своей кончины 2 марта 1956г., в день Державной Иконы Божией Матери..." Москва Год окончания1983 День окончания1 Месяц окончания9
Последние годы до дня своей кончины монахиня Надежда проживала в Москве у
прихожанки храма свт.Николая в Пыжах Елены К.
Монахиня Надежда оставила воспоминания, записанные Еленой К., о Великой княгине Елизавете Федоровне
и других подвижницах Марфо-Мариинской обители, а также об архимандрите
Сергии (Сребрянском), дневниковые записи которой долгое время хранились у монахини
Надежды. Эти воспоминания легли в основу книги "Подвижники Марфо-Мариинской
обители милосердия", изданной в 2007г. в Москве под ред. о.Александра Шаргунова,
настоятеля храма свт.Николая в Пыжах
Кончина
1983 День1 Месяц9
Незадолго до смерти ей явилась Великая Княгиня с сестрами и сказала: "Зиночка, приходи к нам, не сомневайся, у нас тебе будет хорошо"