Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие в годы гонений на Русскую Православную Церковь в XX в.
(с) ПСТГУ, ПСТБИ (с) Братство во Имя Всемилостивого Спаса
Home page
[back][up level][first][previous][next][last]
NIKA_ROOT INDEX ГодСмерти 1983
Дела okn.263
    Надежда (Бреннер Зинаида Александровна) 
    Фамилия Бреннер 
    Год рождения 1890 
    монахиня 
    ПЕРИОДЫ ЖИЗНИ[до 1919г.] [1919-1929гг.] [1929-1983гг.]
      Места проживания
        Москва, Якиманка 
        Недалеко от Якиманки, где проживала с родителями Зинаида Бреннер, находилась
        только что открытая Марфо-Мариинская обитель милосердия. Настоятельницей была
        Великая Княгиня Елизавета Федоровна, духовником — о.Митрофан (Сребрянский),
        будущий архимандрит Сергий.
        Из воспоминаний матушки Надежды:
             
        "Первый раз я в обитель попала в 1909г., еще собора не было — одна церковь
              Марфы и Марии, маленькая. Служили Всенощную. Великая Княгиня в белом, сестры
              в белом, батюшка в голубом облачении. Стояла, не помня себя, как будто вижу
              видение, домой бежала, обливаясь слезами. Впустили меня: "Ты где была?" —
              не знаю, где была, на земле ли, — и стала в обитель бегать. А когда решилась
              к ним проситься, батюшка мне: "Да, мы принимаем". Я к маме: "Я поступила в
              обитель!" — а мама была строгая и властная: "Что? Этого не будет!" Я опять
              к батюшке. Он говорит: "Нет, без родительского благословения не можем взять".
              Казанской Богоматери я тогда молилась — подставлю стул к образу: "Что же,
              Ты меня не слышишь, что ли?" — вот дура-то была! Мама срочно квартиру новую
              сняла — с Якиманки на Малую Бронную переехали, подальше от обители..."
        Москва, Малая Бронная 
        Год окончания 1919 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
             "И семь лет я в обитель бегала, денег на трамвай не брала. Как только речь
              о поступлении, мама: "Иди на все четыре стороны, ты мне не дочь!" И всегда
              меня матушка [Великая Княгиня] подзовет, утешит: "Зиночка, будешь в обители,
              ты не беспокойся!"... Каждый день в обитель бегала — на работу иду, зайду,
              хоть мне не по дороге, до "Отче наш" достою; с работы — иду...
              Матушка настоятельница говорила: "Зиночка, все равно ты наша сестра, только
              не в стенах наших. Мы сестер в другие города на послушание отпускаем — вот
              представь, что мы тебе послушание дали — послужить маме". Велела и за
              трапезу мне ходить, только ночевать — домой...".

        Ближайшей подругой Зинаиды Бреннер на многие годы стала монахиня Любовь
        (Фрося — Евфросиния Никитична Журило), поступившая в обитель в 1913г.
        Из воспоминаний матушки Надежды:
             "Я за службами всегда очень плакала, и Фрося обратила на меня свое внимание
              (она пела на клиросе). Подошла ко мне и спросила, о чем я плачу. Я объяснила,
              а она говорит: "Не плачьте, будете в обители". С тех пор она меня всегда
              утешала, говорила обо мне с Великой Княгиней и с батюшкой. Они очень жалели
              меня, но принять не могли. А Великая Княгиня разрешила мне ходить на трапезу
              после всех и оставаться у Фроси в келье, вообще разрешила меня поддерживать,
              что она и исполняла — после службы вечером провожала до трамвая, благословляла
              иконой "Скоропослушница"..."
      Служение
        Москва, Марфо-Мариинская обитель милосердия 
        монахиня 
        Год начала 1919 
        Год окончания 1926 
        В 1918г., после ареста и мученической гибели Великой Княгини Елизаветы Федоровны
        сестры обители на собрании под председательством своего духовника отца Митрофана
        Сребрянского (в будущем — архимандрита Сергия) избрали
        настоятельницей обители Валентину Сергеевну Гордееву.
        С приходом Советской власти все денежные средства обители были национализированы,
        благотворители были сами разорены. В обители в это время жило 105 сестер.
        Несмотря на трудности, больница, амбулатория, аптека, школа, столовая —
        оставались для бедных бесплатными даже в 1920г.
        Средства добывались работой сестер.
        Из воспоминаний монахини Надежды:
             "В 1919г., когда я поступила в обитель, Великой Княгини уже не было,
              была Валентина Сергеевна Гордеева... В 1920г. Фрося ... видела во сне
              прп.Онуфрия, который... сказал: "Благословляю вашу святую дружбу, храните
              друг друга" ...После революции из деревни запретили привозить продукты,...
              Фрося... ездила на двухколесной телеге за хлебом для всей обители. Одна —
              редко какая сестра согласится с ней поехать. Когда я могла, то с удовольствием
              с ней ездила... Так 8 лет она кормила всю обитель".

        В 1919г. храм Покрова Пресвятой Богородицы и храм Марии и Марфы были переданы сестрам
        и верующим в безвозмездное пользование по договору.
        В октябре 1922г. на собрании сестер ради сохранения обители было решено сменить
        название на "Марфо-Мариинская трудовая община".
        Был избран совет общины, в которую вошли самые активные и деятельные сестры
        милосердия.
        Но власти потребовали внести изменения в устав: исключить из задач общины
        просветительские цели, потребовали, чтобы совет избирался не на 5 лет, а на
        один год и т.п. Ради сохранения общины сестры согласились сделать изменения
        в уставе.
        В феврале 1923г. были арестованы настоятельница В.С.Гордеева, протоиерей Митрофан
        Сребрянский (впоследствии архимандрит Сергий), священник Вениамин Воронцов
        (впоследствии митрополит Ленинградский), на свободе из духовных руководителей
        обители остался лишь недавно приехавший в Москву молодой священник
        о.Иоанн Игошкин (впоследствии прп. исповедник архимандрит Гавриил).
        Арестованных обвиняли в противодействии властям, в том, что о.Митрофан зачитывал
        с амвона воззвание Патриарха Тихона об изъятии церковных ценностей.
        В.С.Гордеева была отпущена после допроса и вернулась в обитель.
        О.Вениамина продержали в тюрьме 6 месяцев и отпустили на свободу, он вернулся на
        службу в обитель.
        О.Митрофан Сребрянский был отправлен на 3 года в Тобольскую ссылку.
        Из воспоминаний монахини Надежды:
             "В 1924г. я заболела. Фрося увидела во сне прп.Онуфрия, который сказал ей:
             "Не беспокойся, она поправится, и будет Надежда...Я же, проснувшись, начала
              читать тропарь прп.Евфросинии, которого никогда не слыхала, и позже нигде
              его не нашла...".

        В 1925г. устав общины был аннулирован властями. Тогда сестры решили переименовать
        Марфо-Мариинскую трудовую общину в трудовую артель.
        Сестры зарабатывали деньги частной практикой: стегали одеяла, шили тряпичные куклы,
        ухаживали за больными.
        Началась усиленная травля обители со стороны воинствующих безбожников.
        В обитель прибыла комиссия с ревизией,
        которая, проверив все финансовые и хозяйственные документы, составила фальшивый
        акт, будто бы в обители выявлено много нарушений. Акт был отправлен в ОГПУ, и
        против сестер обители было возбуждено уголовное дело.
        Сестер по очереди вызывали на допрос на Лубянку.
        4 февраля 1926г. были опечатаны все шкафы, подсобки, запасные двери, были поставлены
        209 печатей
      Осуждения
        ./02/1926 
        Приговор высылка в Киргизский край с последующим запретом проживания в Москве и области 
        8 (18?) февраля 1926г. в Марфо-Мариинскую обитель прибыли вооруженные солдаты.
        Командир зачитал постановление НКВД о высылке сестер во главе с настоятельницей
        В.С.Гордеевой и о закрытии обители.
        Все 111 сестер были посажены в кузова машин и вывезены на вокзал для дальнейшей
        отправки в разные отдаленные районы страны.
        Старшие 18 сестер во главе с В.С.Гордеевой, в том числе матушка Надежда, были
        высланы в Киргизский край.
        Кельи сестер заняли коммунисты. Обитель была ликвидирована
      Места заключения
        Киргизия, г.Кзыл-Орда 
        Год начала 1926 
        День начала 23 
        Месяц начала 2 
        23 февраля 1926г. ссыльные сестры прибыли в г.Кзыл-Орду.
        Из воспоминаний матушки Надежды:
             "23 февраля, в День Ангела нашей настоятельницы Валентины Сергеевны —
              святой мученицы Валентины — мы приехали в город Кзыл-Орда. Она [Кзыл-Орда]
              угостила нас на вокзале плюшками из буфета. Все смотрели на нас с удивлением,
              ведь мы были первые ссыльные в этом городе.
              Одна добрая женщина взяла к себе Валентину Сергеевну и еще несколько наших
              сестер, которые были послабее и постарше...
              Нам в городе сказали, что оставят в Кзыл-Орде,...но на другой день...
              объявили, что разошлют нас в разные города — Казалинск, Алма-Ату, Чимкент...
              Нас всех разъединили и разместили по-своему. И вот настал день отъезда.
              Мы с Фросей прощались с горькими слезами... Она уезжала в 4 часа в Туркестан,
              а я в 2 часа ночи в Казалинск с Валентиной Сергеевной, регентом и медсестрами...
              Незадолго до разорения обители прп.Онуфрий во сне сказал Фросе: "Я вас
              временно разлучу, а потом опять будете вместе"..."
        Киргизия, г.Казалинск 
        Год начала 1926 
        Год окончания 1929 
        В 1929г. матушка Надежда и другие сестры были освобождены с лишением права
        проживания в Москве и Московской губ. и уехали в Ростов
      Места проживания
        Ярославская губ., г.Ростов 
        Год начала 1929 
        По благословению архиепископа Варлаама (Ряшенцева) сестры обители выехала в Туркестан
        Туркестан (Казахстан), г.Алма-Ата 
        Год окончания 1936 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
              "Шел 1931 год. Валентина Сергеевна стала сильно болеть и с каждым днем
              слабеть... 19 июля в субботу после Всенощной Валентина Сергеевна тихо
              отошла ко Господу".

        Матушка Надежда болела туберкулезом.
        Из ее воспоминаний:
             "Приехал в ссылку тибетский врач-травник. Фрося стала спрашивать, в чем он
              нуждается, а он отвечал, что ничего ему не надо, все есть..., назвал себя
              "врач Хаджи-Мурат", а сам русский, православный. Пригласил нас к себе на обед.
              Фрося сказала ему, что я болею туберкулезом легких, каждую весну и осень
              кровью харкаю, а наш фельдшер удивляется, как это я живу, когда должна умереть.
              На это "Хаджи-Мурат" сказал: "Я тебя вылечу,... нужно выпить два лекарства.
              Один литр стоит 50 рублей.". Я говорю: "Такое дорогое лекарство я не могу
              купить". — "А я с тебя и не возьму". Но я все равно отказалась. Тогда он
              сказал мне, что я грешу: Бог посылает врача, а я не принимаю. Так он
              заставил согласиться, и вылечил меня совершенно. Фросе обещал платить 50 рублей
              на ссыльных, а к Пасхе дал сразу 200 рублей устроить им разговенье...
              В 1933г. умерла моя мама. Мне сообщили после 40 дней. Мы с Фросей поехали
              в Москву, побыли на могилке. Потом поехали на Пионерскую к схиигумении Фамари,
              которая вернулась из ссылки. Она нас просила на обратном пути в Туркестан
              завезти посылку митрополиту Кириллу (Смирнову), который от нас жил в двух часах
              езды поездом. Вернувшись домой, мы отправились к нему, передали посылочку,
              но т.к. обратного поезда не было, Владыка нас оставил ночевать. Уложил
              нас у монахини Евдокии, и сам укрыл нас рясой. Мы стали просить Владыку
              нас исповедовать и причастить, но он, узнав, что мы Сергиевой церкви,
              отказал в исповеди. За вечерним чаем он спросил, почему заикается сестра
              Евфросиния. Она ответила, что стала заикаться после летаргического сна.
              Владыка просил рассказать сон. Фрося поручила мне. Во время рассказа Владыка
              плакал, а вечером нас исповедал. Мы ему говорили, что идем, куда наш
              духовный отец Митрофан ведет. Владыка ответил:
                    "Идите, идите за ним, я его знаю. Он великий человек".
              Утром Владыка нас причастил и приглашал еще приехать...
              Готовила матушка Евдокия на керосинке, а керосин очень трудно было доставать.
              База керосиновая была здесь. Я работала в Туркестане от этой базы и просила
              своего директора-татарина разрешить им брать керосин с базы. Он разрешил
              отпускать им каждый месяц.
              Второй раз мы приехали к Владыке постом. Пели с ним канон: он и Фрося баском,
              а я уж чуть подпевала: "Господи, прежде даже до конца не погибну...".
              Причастились, на другой день уехали.
              Летом, ко дню прп.Онуфрия мы послали Владыке иконочку прп.Онуфрия, которую
              написал нам ссыльный художник, но в ответ получили печальное письмо от матушки
              Евдокии: Владыку увезли в новую ссылку в день прп.Онуфрия, 12 июня, когда
              он получил иконочку.
              Мы продолжали жить в Туркестане. Я работала и получала хорошую зарплату,
              обувь и материал, а дома шили одеяла.
              Ходили в храм в своей форме обительской, пели в хоре.
              Но вот церковь закрыли, и мы стали хлопотать с церковной старостой об открытии
              церкви. Ездили в Ташкент к архиепископу Борису, он принял нас очень
              хорошо и обещал помочь. Позже он писал нам, что мешает священник "красной"
              церкви. Старосту, женщину 60 лет, арестовали и расстреляли...
              Фрося как-то приходит и дает мне открытку с видом парка и длинной дорожки с
              надписью "Дорожка" и говорит: "Поедем в Москву". Так неожиданно мы с ней
              уехали в Москву в 1938г."
        Москва 
        Год начала 1938 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
            "Наша сестра, оставшаяся в Туркестане, написала нам, чтобы мы постарались
             устроиться в Москве, но нас прописали только на один месяц, во время
             выборов 1938(?)г. и больше не прописывали, и мы поехали в Харьков, где у
             Фроси было много родственников..."
        Харьков 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
            "В Харькове тоже были выборы, и мы опять остались без прописки. В машинах
             увозили на работы, я ужасно волновалась и была в страхе. Ночью к Фросе явился
             прп.Онуфрий — упрекал меня в малодушии и сказал: "Ничего с вами не случится".
             Утром Фрося дала своей племяннице Настеньке, у которой мы остановились, наши
             паспорта, иконочку прп.Онуфрия, и та пошла нас прописывать... Настю начальник
             принял ласково и прописал нас на один месяц. Когда срок кончился, в продлении
             нам категорически отказали, и мы уехали в Москву..."
        Москва 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
            "В Москве мы жили без прописки то у родных, то у знакомых. Я очень переживала
             такое скитание, а Фрося все переносила благодушно..."
        Московская о., ст.Тайнинская (Болшево?) 
        Из воспоминаний матушки Надежды:
             "Наконец, А.А., знакомая нашей сестры М.М., жена покойного профессора Боборыкова,
              у которой была дача под Москвой, в Болшево, решила нас там прописать.
              У них уже временно прописали завуча школы, строящейся на ст.Тайнинская, и А.А.
              посоветовала поговорить с ним относительно работы...
              27 июля мы с Фросей пошли ко Всенощной Смоленской Иконы Божией Матери.
              Месяца три назад я видела во сне, что прикладываюсь, поднимаясь по лесенке,
              к какой-то иконе Божией Матери, а батюшка, стоя внизу, говорит:
                  "Это Одигитрия. Молись Ей, и Она устроит твою жизнь".
              28 июля мы поехали в Болшево, были у директора школы, который принял нас
              с радостью: меня — счетоводом, а Фросю — техническим работником, и сам
              прописал нас на постоянно...
              Школа строилась на 2000 учеников, 60 учителей... Директор любил детей,
              свое дело... В отпуcк он нас не отпускал 4 года, говорил:
                  "Я дня не могу представить без Евфросиньи Никитичны!".
              Зато мы сами себе брали понедельник, он уже знал — придет в школу и скажет:
              "Сегодня понедельник, не придут"...
              Он очень хорошо к нам относился, часто заходил. У нас была хорошая комната,
              устроен святой уголок на тумбочке, святое Евангелие и другое. Он никогда
              слова не говорил против...
              В 1941–1942гг., когда немцы подходили к Москве, директор прибежал к нам,
              и говорит: "Евфросинья Никитична, собирайтесь! И Зинаида Александровна,
              и М.М. (с нами жила еще старая сестра М.М.) и бежим отсюда!..."
              А Фрося говорит: "Нет, Н.Г., мы никуда не поедем".... А Фрося куда-то
              ходила, очень ушибла ногу, легла и уснула. Проснувшись, позвала меня и
              говорит:
                 "Сейчас я во сне видела прп.Онуфрия, он сказал:
                    "Никуда отсюда не уходите, все останьтесь на местах. Господь всех
                     сохранит"...
              Так мы никуда и не поехали. Все учителя нашего общежития также остались и
              благополучно дожили до конца войны...
              1946 год. Меня разбил паралич, и на медкомиссии мне дали вторую группу
              инвалидности на 2 года. Я оставила работу и уехала к о.Митрофану, т.к.
              он был в беспомощном состоянии... "
        Тверская о., с.Владычня 
        Год начала 1946 
        В с.Владычня монахиня Надежда находилась неотлучно при архимандрите Сергии (Сребрянском)
        и его матушкой вместе с несколькими возвратившимися из ссылки сестрами Марфо-Мариинской
        обители.
        Из воспоминаний матушки Надежды:
              "О.Митрофан (архимандрит Сергий) был болен астмой. Его матушка с 1944г.
               была парализована.
               Фрося осталась работать в школе, уволилась и уехала совсем во Владычню
               после смерти батюшки 5/23 марта 1948г. Она хотела доработать до пенсии,
               но батюшка явился ей во сне и строго сказал, чтобы она ехала ко мне.
               О пенсии же добавил, что мы будем на небесном иждивении, и у нас все будет.
               Так мы, три сестры Марфо-Мариинской обители, стали жить вместе и ходить за
               матушкой Елизаветой... И здесь Фрося находила много дел милосердия. Люди узнали
               о ней и стали приходить за советом из разных деревень и из Калинина...
               Здесь после смерти батюшки Фрося стала часто видеть его во сне и наяву...
               У могилы сидел на скамеечке и благословлял (Я его не видела).
               Через матушку Любовь отвечал на все вопросы людей, которые приезжали к нам
               летом, и на могилке батюшки клали записки со своими просьбами, о которых
               матушка Любовь не знала, а увидев батюшку во сне, передавала ответы.
               Батюшка при жизни говорил своим духовным детям:
                   "Не плачьте обо мне, когда я умру. Вы придете на мою могилку и скажете,
                    что нужно, и, если я буду иметь дерзновение от Господа, помогу вам".
               Так матушка Любовь имела общение с ним до своей кончины 2 марта 1956г.,
              в день Державной Иконы Божией Матери..."
        Москва 
        Год окончания 1983 
        День окончания 1 
        Месяц окончания 9 
        Последние годы до дня своей кончины монахиня Надежда проживала в Москве у
        прихожанки храма свт.Николая в Пыжах Елены К.
        Монахиня Надежда оставила воспоминания, записанные Еленой К., о Великой княгине Елизавете Федоровне
        и других подвижницах Марфо-Мариинской обители, а также об архимандрите
        Сергии (Сребрянском), дневниковые записи которой долгое время хранились у монахини
        Надежды. Эти воспоминания легли в основу книги "Подвижники Марфо-Мариинской
        обители милосердия", изданной в 2007г. в Москве под ред. о.Александра Шаргунова,
        настоятеля храма свт.Николая в Пыжах
    Кончина
      1983 
      День 1 
      Месяц 9 
      Незадолго до смерти ей явилась Великая Княгиня с сестрами и сказала:
           "Зиночка, приходи к нам, не сомневайся, у нас тебе будет хорошо"
    Публикации ->
      1.Подвижники Марфо-Мариинской обители. Под ред. прот.Александра Шаргунова. М.: Хронос-Пресс. 2007. 144с. С.1,13,15,16,50,53,57–63,68–74.

(c) ПСТГУ. Факультет ИПМ